Отец Жан-Мишель ди Фалько был заведующим начальными классами в католической школе Боссюэ, где в середине 1970-х учился Фредерик Бегбедер. С марта 2001-го по май 2004-го они регулярно встречались, чтобы поговорить о Боге, вере, Троице, Воскресении, религиозном и светском образовании, роли священнослужителя и писателя в современном обществе, об однополых браках и супружеских изменах. Из этих бесед и состоит книга. Разумеется, Бегбедер не смог обойтись без признаний, что на похоронах он принимает вдохновенный вид, в то время как на самом деле разглядывает ботинки.

Острослов с репутацией разрушителя общественных устоев Фредерик Бегбедер любит фраппировать публику. То выведет в романе всю кухню рекламной кампании одной из самых известных в мире фирм по производству йогуртов, при этом изменив в ее названии лишь одну букву, то по следам катастрофы 11 сентября выпустит книгу, в которой поминутно расписано утро тех, кто находился во Всемирном торговом центре, когда в него врезались захваченные террористами самолеты.

На сей раз он посягнул на вечное — объектом критического разбора стала вера в Бога и сам факт существования Всевышнего. "Я человек церковный по торжественным случаям", — признается в самом начале книги Бегбедер. То есть он бывает в церкви только на свадьбах и похоронах, не знает наизусть ни одной молитвы, а Троица для него — как шампунь "три в одном". По его мнению, "человек — это тело", "умная машина", которая однажды перестает функционировать.

Однако он чувствует себя верующим, когда думает о своей маленькой дочери Хлое или восхищается красотой розовых фламинго в Венсенском зоопарке. И патетически заключает: "Мой Бог, моя религия, которая ведет меня за собой, чтобы я перестал бояться смерти, — это литература".

Ди Фалько, в свою очередь, объясняет Бегбедеру, что тот пантеист и что его нельзя назвать неверующим, раз любовь к дочери вызывает в нем почти религиозное чувство, поскольку Бог есть любовь, что душа бессмертна, а путь и Воскресение оправдывают временное пребывание человека на земле. Что в конечном счете тот судит о предмете как человек, религиозное образование которого сводится к знаниям, полученным в начальной школе.

Форма диалога со священником отсылает одновременно к платоновским диалогам, религиозному диспуту и исповеди перед духовным наставником, который, кстати, помнит исповедующегося еще "заводным мальчуганом". В этом жанре Бегбедер чувствует себя как рыба в воде, поскольку сыпать каламбурами и едкими сентенциями у него получается лучше, чем выстраивать сюжеты. Так что, используя его собственную формулировку, он соединил "тайну исповеди" и "бесстыдство литературы". И разумеется, в конце остался при своем мнении. Впрочем, временами его все же посещают "сомнения в том, что Бога нет".

Фредерик Бегбедер, Жан-Мишель ди Фалько. Я верую — Я тоже нет. — М.: Иностранка, 2006. — 351 с.

Софья Широкова

17 октября 2006