Мониторинг СМИ

«Ремень. Лучше плетеный»

Протоиерей Димитрий Смирнов о том, как наказывать детей

В Русской Православной Церкви обеспокоены новой редакций Уголовного кодекса, запрещающей телесные наказания детей. В качестве аргумента представители РПЦ ссылаются на Священное писание, которое «рассматривает возможность разумного и любовного использования физических наказаний в качестве неотъемлемой части установленных Самим Богом прав родителей». Согласно заявлению Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства, из-за этого могут пострадать и добросовестные родители, наказывающие отпрысков «умеренно и разумно». «Лента.ру» поговорила с председателем этой комиссии протоиереем Димитрием Смирновым о том, как правильно воспитывать детей.

«Лента.ру»: Из заявления Патриаршей комиссии по делам семьи можно сделать вывод, что православная церковь одобряет физические наказания детей.

Димитрий Смирнов: Нужно правильно читать русские тексты. Совершенно не одобряет, но воспринимает как крайнюю меру. Заявление сделано по поводу новой редакции статьи 116 Уголовного кодекса «Побои». В народе ее даже прозвали «законом о запрете воспитания». Мы боимся, что это может привести к уголовному преследованию добросовестных и любящих родителей. За обычный шлепок по попе или даже окрик, который правоохранители теперь могут посчитать психологическим насилием, могут посадить на срок до двух лет. Долгая разлука с мамой или папой нанесут ребенку гораздо больший вред, чем умеренная и разумная взбучка, о которой он забудет к вечеру.

Понятие «умеренная» для всех разное. Может, стоит законодательно определить порог «разумности», чтобы не вводить в искушение?

У нас в Уголовном кодексе нет понятия «корова». Как мне теперь есть говядину? А лягушачьи лапки? С этим тоже большая проблема. И солнце у нас, представляете, светит. Надо бы это тоже в законе описать. В этом вопросе мы можем дойти до сумасшествия. Если мы не понимаем, что значит разумное наказание, — значит, расписываемся в полном своем идиотизме. Тогда нас вообще надо оградить колючей проволокой и кормить с лопаты пшеном.

Правозащитники, занимающиеся проблемой насилия, говорят о том, что все семейные трагедии как раз и начинаются с таких шлепков.

Правозащитники находятся на содержании западных специальных агентур. Где эти правозащитники были, когда в детских садах Норвегии начинали обучать онанизму двухлетних детей? Где правозащитники находятся, когда убивают детей в Сирии и на Украине? Их нет. Правозащитники защищают наших детей. Почему? Они их любят. По-гречески любители детей называются педофилами. Нужно смотреть по ситуации. Вот смотрите. Я перехожу оживленную трассу. В левой руке у меня чемодан. В правой — ребенок. Мой мальчонка начинает вырывать руку. Что прикажете делать? Встать перед ним на колени, прижать руки к груди: «Вася, ты поступаешь нехорошо?» А в это время вокруг нас летят машины. Быстро остановить мальчонку, который не понимает опасности, потому что у него еще рассеянное сознание, можно только шлепком. Нам любимое государство в этом случае грозит тюрьмой, а правозащитники за этим будут следить, писать доносы. Патриаршая комиссия против чрезмерного вмешательства государства в дела семьи. Государство — это чиновник, а чиновник никогда не может любить ребенка больше, чем родитель.

Почему вы боитесь, что новый закон будут обязательно использовать против родителей?

У каждого человека бывают недоброжелатели. Я уверен в одном: любой закон должен быть разумен и справедлив. А здесь этого нет. Я уверен в том, что наш президент, Владимир Владимирович Путин, перед тем как подписать этот законопроект, внимательно с ним не ознакомился. Мы не думали, что этот закон примут так быстро. Полагали, что он до осени полежит, и общественность еще успеет высказаться.

Практически во всех странах введены наказания за домашнее насилие. На этой неделе во Франции принят закон, где за шлепки и пощечины ребенку могут посадить на три года.

Мы живем в России со своими традициями и культурой. Русским родителям угрожает серьезная опасность с Запада. И так семья у нас в кризисе, очень много разводов, дети выходят из повиновения, развращаются кинематографом, эстрадой, средствами массовой информации, особенно интернетом. Если посмотреть, какими словами пятиклассники обмениваются во «ВКонтакте», поседеть можно. А тут еще не смей их останавливать!

Вас самого наказывали в детстве?

Один раз в жизни наподдал отец. Но я даже сейчас помню, что сильно провинился.

Чем?

Нахамил.

И вы на него не обижаетесь?

Да нет, конечно. Благодарен. Почему не наподдать мальчишке, если он, допустим, обругал бабушку матом? Я помню одного из своих прихожан, он говорил, что очень благодарен своему отцу, который его когда-то выпорол. «За что?» — спрашиваю. «За то, что пришел из школы накурившись». Пообещал, что если найдет еще одну сигарету, вообще убьет. С тех пор он не курит. И отец ведь сохранил ему здоровье. Мужчине сейчас 45 лет. Вполне мог бы раком гортани заболеть. Но он вспоминает сейчас обо всем с любовью к покойному отцу. Вот так отразилось это на его психике.

Другие методы воспитания менее эффективны?

Никто ведь не говорит, что шлепки — методы воспитания. Нет, это крайняя мера. Как пожизненное заключение в Уголовном кодексе, например. Так и здесь. Отец с матерью могли бы к этому апеллировать: «Твое поведение выходит за все рамки. Тебя может ждать суровое наказание».

Сколько можно применять крайнюю меру, чтобы она не вошла в привычку?

Я считаю, что в течение жизни не больше трех раз. Причем на очень коротком отрезке. Мой сорокалетний педагогический опыт говорит, что это эффективно только с 9 до 12 лет. До этого возраста или после — один вред. Это относится только к мальчишкам.

Почему?

У младших не вызывает понимания. У них бывает чувство, что с ними обошлись чрезмерно строго. В результате родители могут получить обратную реакцию: ребенок может вырасти вруном, предателем и трусом. А шестнадцатилетний подросток уже, наоборот, скажет: «Лучше бы ты мне наподдал, чем все это говоришь». Ему уже легче пережить ремень, чем какой-то выговор. На этом отрезке взросления уже другие средства становятся высшей мерой. С 9 до 12 лет — самый баловной возраст, начало взросления. Тогда и детское воровство, и курево начинаются. В этом возрасте крайняя мера — раз в год — вполне может остановить маленького человечка. Это запоминается.

Сирот и девочек вообще нельзя трогать. У девочек нежная душа, и телесные наказания запечатлеваются на всю жизнь и воспринимаются с обидой — это вредно для души. Нельзя никого никогда бить рукой, ногой или каким-то жестким предметом. Для этого у нас на Руси всегда употреблялся витамин «Р».

Розги?

Розги — излишни, поскольку могут оставить следы. Ремень. Лучше плетеный, он мягкий. И воздействует больше психологически, чем причиняет реальную боль. Шлепать и бить — совершенно разные понятия. Сейчас каждый начал извращаться и похабничать на тему того, что церковь призывает бить детей. Церковь призывает детей любить, крестить. Родителей — венчаться, всех — причащаться и соблюдать посты.

Рука тяжелая, косточки хрупкие

О том, надо ли шлепать детей, «Ленте.ру» рассказали правозащитники и юристы

Борис Альтшулер, глава общественной организации «Право ребенка»

Почитайте ежегодные отчеты и доклады Следственного комитета России. Я не буду приводить точную статистику, чтобы не ошибиться, но речь идет о тысячах случаях гибели детей от насилия в семьях. Там родители не то чтобы их регулярно наказывают, просто дети порой надоедают... Рука у родителей тяжелая. Батарея твердая. Косточки хрупкие. Уголовный кодекс надо было ужесточать! Сейчас правоохранители обычно «бьют по хвостам». В прокуратуру такие истории попадают уже после того, как случилось страшное. Профилактики нет, и наказания толком тоже не было. Нужно, чтобы вся пьянь или даже интеллигентные с виду люди, считающие, что дома все можно, побаивались распускать кулаки.

Но я где-то понимаю Патриаршую комиссию. Перегибы возможны, могут начать придираться за шлепок любящих мамы или папы. Но тут позиция РПЦ может быть полезна. И правоохранители должны ориентироваться на церковь, не впадать в шизофрению.

В заявлении комиссии сказано еще и о семейных русских ценностях. О том, что нужно чтить мать и отца, так как они любят и имеют право на все, что захотят. Надо сказать, что церковь в этом вопросе занимает не самую жесткую позицию. В «Домострое», например, отец Сильвестр, духовник Ивана Грозного прямо писал: «Казни сына своего от юности его и покоит тя на старость твою и не ослабляи бия младенца, аще бо жезлом биеши его не умрет, но здравие будет… Сокруши ему ребра, пока растет». Это тоже традиция. Но я хочу надеяться, что церковь наша за это не заступается.

Лариса Павлова, адвокат, член правления движения «Родительский комитет»

Когда пошла либерализация Уголовного кодекса, получилось, что любые побои, не повлекшие физического вреда, остались безнаказанными. Однако сейчас правительство решило упорядочить этот вопрос и навести порядок в семье. Об этом говорят поправки в законодательство. Теперь за побои в отношении несовершеннолетнего могут наказать членов семьи: родителей или иных лиц, проживающих совместно. Получается, что, если ребенка на улице ударил кто-то посторонний, ему ничего не будет, а для близких все расценивается по-другому.

Практика показывает, что, если вводится какая-то статья, она начинает работать. В 2011 году появилось дополнение к Уголовному кодексу о жестоком обращении с детьми, направленное на людей, которым доверено их воспитание. Сразу же пошли возбуждаться такие дела. Но, как показала моя практика, в прокуратуру идут дети, которых науськивает кто-то из ближайшего окружения. Это бывают и бабушки, и дедушки, и поссорившиеся между собой родители — то есть ребенок становится заложником плохих отношений взрослых.

Анна Соловьева, психолог, руководитель благотворительного фонда «Защита детей от насилия»

Бывает, что к нам обращаются родители, если понимают, что не могут справиться со своим гневом в отношении ребенка. Мы рассматриваем ситуацию и помогаем. Очень часто таких родителей самих в детстве подвергали физическим наказаниям. Часто это не разовые шлепки, а что-то регулярное. Многие, вырастая, потом говорят: «Меня пороли, я вырос хорошим человеком. Буду пороть своего ребенка. Пусть он тоже станет хорошим!» Такое следование семейным «традициям» — один из способов психологической самозащиты. На самом деле между физическим наказанием и насилием очень тонкая грань. Если родитель не умеет контролировать свои эмоции, все может печально кончиться.

7 июля

Источник: "Lenta.Ru"

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):