|
Византийские уроки
560 лет назад, 29 мая 1453 года, под ударами турок-османов
пал легендарный Царьград — Константинополь.
Империя ромеев, получившая название «Византия» уже после
своего крушения, канула в Лету. Однако сегодня былое величие этого
государства-цивилизации, его исторические уроки вспоминают все чаще, нередко
проводя параллели с современной Россией. Об этом и многом другом «Культура»
побеседовала с председателем Национального комитета византинистов России,
деканом исторического факультета МГУ, академиком РАН Сергеем КАРПОВЫМ.
культура: Из
сегодняшнего «далека» день падения Константинополя выглядит так, словно в
одночасье с карты мира исчезла целая цивилизация (вспоминается розановское:
«Русь слиняла в два дня. Самое большее — в три»). А как было на самом деле?
Карпов: В
реальности процесс падения Византии был болезненным и долгим. Он начался с
взятия Константинополя крестоносцами в 1204 году. В 1261-м империя была
восстановлена, но это была лишь тень былого величия. Кризис середины XIV века
окончательно подорвал силы державы. Агония тянулась несколько десятилетий. Но в
1453 году от империи оставался не только один Константинополь с окрестностями.
В ее составе были владения на Пелопоннесе — Морейское княжество, более того,
существовала отдельная Трапезундская империя с византийской династией Великих
Комнинов во главе. Эта империя была захвачена османами восемью годами позже — в
1461 году. И, вплоть до 70-80-х годов XV столетия, на византийской периферии продолжалось
сопротивление.
культура: Но что
к тому времени оставалось от того сказочного великолепия Восточной Римской
империи периода ее расцвета? Сохраняла ли она свою восточно-христианскую,
православную уникальность?
Карпов: Осталось
довольно много, хотя еще больше было разрушено. Конечно, в первую очередь, это
выдающиеся памятники византийской архитектуры, многие из которых практически
сразу же были обращены в мечети. Позднее, когда Турция стала светским
государством, ряд из них был преобразован в музеи — Святая София
Константинопольская, монастырь Хоры (Кахрие Джами), Святая София
Трапезундская... Но, кстати, сейчас у части турецкого общества есть желание
некоторые из этих памятников вновь обратить в мечети. Например, это касается
уникального памятника поздневизантийского зодчества, первостепенного значения —
собора Святой Софии Трапезундской. Есть опасность, что ее знаменитые фрески
опять будут под штукатуркой. Очень не хотелось бы, чтобы это произошло. Ведь
современная Турция дала много примеров бережного отношения к культурному
наследию.
Что касается духовной
уникальности Византии, то она хранила ее и после падения Константинополя, в
течение всего турецкого господства. Был Афон, были другие центры православной
духовности, сохранялась греческая школа, патриархия и все это поддерживало
самосознание греков. Конечно, постепенно многие духовные ценности утрачивались,
но они передавались другим народам — вместе с диаспорами, с многочисленными
поездками греческих иерархов, в том числе на Русь. Таким образом павшая
Византия продолжала транслировать свою духовность, культуру и ценности. Многие
рукописи и артефакты, подготовившие Ренессанс, были тоже перевезены с бывших
византийских земель на Запад, да и на Русь.
культура: Не могу
не задать вопрос о знаменитой концепции «Москва — Третий Рим». Насколько она
отражала историософскую действительность? Можно ли говорить о цивилизационной
преемственности от Византии к наращивавшей свою мощь Московской Руси?
Карпов: Конечно,
в этом есть большой смысл. Русь всегда осознавала свою генетическую связь с
православной цивилизацией Византии. Были разные этапы восприятия ее наследия.
Сначала, до XV столетия — как части «византийского сообщества», следуя
определению британского историка Дмитрия Оболенского, затем — как восприемника
Византии, когда Московская Русь оставалась единственным православным Царством,
И тогда, в 20-х годах XVI века, сначала в достаточно узком кругу просвещенных
людей стала распространяться высказанная старцем псковского Елеазарова
монастыря Филофеем идея о Москве как Третьем Риме, «а иному не быти». Она не
стала тогда господствующей идеологемой государства. Ведь принявший царский
Венец Иван Грозный возводил свой род к римскому императору Августу, а не к
византийским василевсам. Московское царство стремилось к равенству с империей
Габсбургов, Османской Портой, но не к византийской универсальности. Затем
Уложенной грамотой Собора 1589 года определение Москвы как Третьего Рима стало
нормой и было подкреплено установлением Патриаршества. С середины XVII века при
царе Алексее Михайловиче и патриархе Никоне в России укрепляется идея
универсалистского государства, опекающего весь православный мир. Многое
делалось для того, чтобы русские паломники появились и на Афоне, и на Святой
земле. Поддерживались и защищались святыни православного Востока, его
христианское население.
культура:
Понимаю, что Вы историк, а не политический публицист, но можно ли протянуть эту
имперскую историософскую струну дальше — через петровскую Российскую империю
вплоть до Советского Союза и даже нынешней Российской Федерации?
Карпов: Здесь
речь должна идти о наследии. Когда оно принимается, то можно говорить о
цивилизационном преемстве. В данном случае речь должна идти о принятии
определенных идеологем. Ну, например: идеи самодержавия, симфонии Церкви и
государства, — все они воспринимались, но при этом перерабатывались, получали
новое осмысление. Конечно, то, что создали Петр I и дальнейшие правители России
— это уже несколько иная империя, но и она не отвергала основополагающие
положения учения о православном Царстве.
культура: А что
касается неудавшейся попытки Сталина провести в 1948 году Всеправославный собор
— это можно назвать обращением к византийскому наследию?
Карпов: Это
политика. В ней, конечно, была опора на некоторые византийские идеологемы, но
они использовались в сугубо политических целях.
культура: С
момента гибели Восточной Римской империи прошло уже более половины тысячелетия.
Какие византийские уроки для нас наиболее актуальны сегодня?
Карпов: Для того
чтобы ответить на этот вопрос, мы должны подумать обо всей длительной линии,
связывающей нас с Византией. Ведь что она реально дала Руси? Да начиная с
самого простого — письменности и литературы, той самой кирилло-мефодиевской
традиции, пришедшей к нам именно из Византии. Далее. Иконопись, искусство
мозаики, фрески, византийское церковное пение, хронистика — византийское
летописание, вошедшее в нашу литературу, гимнография — тексты богослужебных
песнопений, сформулированные святоотеческие нравственные принципы, правовые
нормы номоканонов. И многое-многое другое. Конечно, это не могло не повлиять на
наш менталитет, одним из ключевых составляющих которого был принцип
«благочестие выше благосостояния». Эта идея, когда-то высказанная святителем
Иоанном Златоустом, прошла путеводной нитью через книги русских мыслителей,
писателей, поэтов, и сегодня по-прежнему имеет огромное значение. Здесь же идеи
милосердия, обуздания гордыни, даролюбия, державности и многие другие.
культура: Идея
державности и имперская идея. Связь очевидна. Актуальна ли она для сегодняшней
России? Ведь и сегодня наша страна в значительной степени остается империей.
Карпов: Сейчас
многие в слово «империя» вкладывают иной смысл, забывают, что в нем есть не
только политико-юридическая, но и духовная составляющая. Но совершенно
очевидно, что если имперское начало будет утрачено нашим сознанием, то будет
потеряно и понимание нашей державности, мы просто станем другими. И сегодня
одна из главных, первоочередных задач общества и государства — сформулировать
свои геополитические приоритеты. Они должны быть ясными и стоять на прочной
исторической основе. Наша страна никогда не была замкнутым государством, а
потому идея вселенской империи была для нее органичной. И когда Россия
стремилась на Восток, она шла туда с этой идеей.
культура: Пять
лет назад архимандрит Тихон (Шевкунов) снял фильм «Гибель империи. Византийский
урок». Вы неоднократно его комментировали, но вопрос не столько о нем, а о том,
повлиял ли он на рост интереса к Византии? Заметно ли это по Вашим студентам?
Карпов: Думаю,
да. Тогда этот фильм, конечно же, пробудил определенный интерес к Византии, ее
истории и культуре. Но сейчас я очень надеюсь на то, что этот интерес еще
больше возрастет благодаря деятельности недавно возрожденного Российского
исторического общества и новому телеканалу «История», на котором можно будет
предоставить многочисленной аудитории максимально подробную и многомерную
информацию об этом колоссальнейшем достижении человеческой цивилизации.
Михаил Тюренков
Источник: Газета "Культура"
Ваш Отзыв
Поля, отмеченные звездочкой, должны быть обязательно заполнены.
На главную | В раздел «Мониторинг СМИ»
|