Мониторинг СМИ

Каменная дева

«Религиозное кино — это противоестественно, это такая же дешевка, как фильмы про «наших». Агитка и пропаганда не имеют отношения к искусству. Мы можем лишь поставить вопросы», — считает режиссер Александр ПРОШКИН.

    В конкурсной программе ММКФ Александр Прошкин представил фильм «Чудо», снятый на основе реального события, известного как «стояние Зои». История эта произошла в 1956 году в Куйбышеве (сейчас город называется Самара). Работница Трубочного завода им. Масленникова Зоя Карнаухова отмечала с друзьями Новый год. Жених девушки Николай на вечеринку не пришел. Разозлившись, Зоя сняла с божницы образ святого Николая Чудотворца и стала с ним танцевать. Внезапно она застыла как вкопанная и простояла, окаменевшая, 128 дней до Пасхи. Врачи ничего сделать не смогли. В Пасху отец Серафим извлек икону из рук Зои. Она очнулась и, по одной из версий, умерла на третий день после Пасхи. Почему режиссер обратился к этой странной истории? И какую мораль из нее может извлечь современный зритель? С этими вопросами корреспондент «Профиля» и подошла к Александру Прошкину.

   — Александр Павлович, вы верите в чудеса вообще и в эту историю в частности?

   — Если бы я не верил, не снимал бы кино. Чудеса с каждым из нас случаются. Это не обязательно что-то потустороннее, мистическое. Чудо может касаться вас одного и носить вполне бытовой характер, но вы понимаете, что это перст судьбы и вам подали знак.

   — С вами случалось нечто подобное?

   — Я несколько раз был на грани выживания — тонул, и не потому, что плавать не умею, а просто попадал в такие ситуации. В юности мы с моим приятелем поехали на рыбалку на море на допотопной лодке. Бросили якорь, вдруг подул очень сильный ветер — низовка, лодку стало заливать водой. Я попытался вытащить якорь, а его засосало — не вынимается. Я дергал-дергал якорь и вдруг понял: так оно и бывает, когда тебе приходит конец. И вдруг вижу — лодку несет. В момент осознания собственной бренности произошло чудо — волной вырвало якорь. Это бытовая вещь, но в ней есть и мистика. Еще одна история тоже связана с рыбалкой. Вы никогда не встречались с людьми, которые не вписываются в логику жизни, они как бы не отсюда? Однажды меня послали в Приморско-Ахтарск на какой-то камышовый завод. Я собрался там порыбачить, местные послали меня к сторожу завода. «Он, правда, странный, без паспорта, — говорят, — но червей поможет накопать». Иду к сторожу, а мне навстречу выходит Иисус Христос! Двухметровый красавец, длинные волосы до плеч, миндалевидные глаза, потрясающая энергетика. На столе в сторожке у него лежали «Бесы» Достоевского. Парень пришел в Ахтарск пешком откуда-то из Сибири в поисках веры. Прошло лет двадцать. Я приехал в монастырь под Иерусалимом. Местный грек показывает мне паломника, который вторую неделю ночует под деревом. Я сразу узнал парня с камышового завода, за прошедшие годы он не изменился совершенно. И он на меня смотрит и узнает. Паспорта у него по-прежнему нет, в Иерусалим пришел пешком. «А как же границу перешел без паспорта?» — спрашиваю. «Мир не без добрых людей», — отвечает он. Этого человека я уже не воспринимал как реального. 

   — В вашем фильме все герои получились несколько гротескными, фарсовыми. Как бы вы определили жанр фильма?

   — Это драма, но чистую драму я никогда не снимаю. Наша жизнь совершенно разножанровая: то, что для нас драма, для других — бурлеск или комедия. Из-за тягот жизни мы утратили чувство реальности, которая на самом деле смехотворна. Это не гротеск, а быт. Вот так люди и живут, когда все заповеди нарушены. Девка издевается над матерью, хамит ей, заставляет выбросить иконы. У местного батюшки раздрай – он совершил грех, отрицая чудо по указанию властей. В нашем рутинном существовании мы многое себе прощаем. Нам нужно чудо, чтобы исчезло чувство безнаказанности и произошла переоценка ценностей.

   — Представитель комитета по делам религии в исполнении Сергея Маковецкого о чуде знал. Он видел Зою собственными глазами и тщательно охранял ее по указанию ЦК. Но когда девушка очнулась, почему-то начал ее бить, выпытывая, с кем она была в сговоре. Нелогично как-то.

   — Любой человек соткан из парадоксов, поэтому я никогда не делаю героев однозначными. Герой Маковецкого — человек умный, образованный, прекрасно разбирающийся в людях и отнюдь не атеист. Просто работа у него такая. Ему нужна версия происходящего для рапорта. Он понимает, что испытывает судьбу, и в глубине души знает, что возмездие неотвратимо, но проверяет, до какой черты можно дойти.

   — На главную роль вы принципиально взяли неизвестную актрису?

   — Да. Зритель должен верить, что актриса принадлежит к тому же социальному слою, что и Зоя. Актрисы из московской тусовки категорически не подходили! Марию Бурову мы нашли в екатеринбургском ТЮЗе, это ее первая роль в кино. 

   — А она не боялась танцевать с иконой, а вдруг история повторится?

   — Танца как такового мы не показали. Зачем? Я не киношку снимал. Просто нужно иметь вкус и чувство меры, чтобы не показывать некоторые вещи. 

   — Во время съемок вы покрестились, это как-то связано с темой фильма? Вопрос интимный, если не хотите — не отвечайте.

   — Не хочу, это личное. Но вы что думаете, если я завтра начну снимать фильм про моджахедов, то приму мусульманство? Конечно, с фильмом это никак не связано. 

   — Трудно прийти к вере без чуда?

   — Все зависит от воспитания. Одним это дается с молоком матери и в силу соответствующего воспитания. Другим, прожившим всю жизнь в атеистической стране, — вследствие созревания личности.

Анна Горбашова

29 июня 2009

Источник: "Профиль"

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):