Мониторинг СМИ

Граф Комаровский. Художник, иконописец, реставратор

В.А. Комаровский. Акварель «Шествие праведников в рай», эскиз храмовой росписи

«Я – верующий православный человек»

На Бутовском полигоне погибли и упокоились в братской могиле более сотни художников. Среди них Владимир Алексеевич Комаровский – человек, живший с Богом в сердце, художник, иконописец, реставратор, теоретик и практик иконописи, один из создателей общества «Русская икона». Самое значимое его творение – Донской образ Божией Матери – находится сегодня в Свято-Даниловом монастыре.

8 октября 1883 года. Санкт-Петербург. В семье графа Алексея Егоровича и Александры Васильевны Комаровских родился третий сын Владимир. Через несколько лет семья переехала в Москву, где отец служил хранителем Московской Оружейной палаты. Детство Владимира не было безоблачно счастливым. Слишком рано он лишился родителей. После окончания гимназии в Ялте началась учеба на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета. Через три года он стал слушателем Академии художеств. Но учеба не приносила удовлетворения. И тогда Владимир уехал в Италию, чтобы изучать творения старинных мастеров. Затем больше года занимался живописью во Франции в академиях Р. Жулиана и Ф. Коларосси, где познакомился с В. Серовым.

Граф Владимир Алексеевич Комаровский. Автопортрет

После возвращения в Россию Владимир Алексеевич представил свои работы на 7-й выставке «Нового общества художников» (НОХ) – объединения молодых живописцев, скульпторов и архитекторов Санкт-Петербурга 1903–1917 годов. С 1910 года Комаровский связал свое творчество с церковной живописью и русской иконой. Первые работы художника, выполненные вместе с Д. С. Стеллецким, – иконостас в домовом храме во имя святой Елены в имении графа А. Медема в Александрии Хвалынского уезда Саратовской губернии (1913 г.) и иконостас в мемориальном храме во имя преподобного Сергия Радонежского на Куликовом поле (1914 г.).

Но началась Первая мировая война. Комаровский сначала в Москве, а потом в Тифлисе занимался организацией лазаретов. Летом 1915 года в древней Мцхете вместе с семьей графа Олсуфьева он восстанавливал церковь в никогда не закрывавшемся русском Ольгинском монастыре. Для обители Владимир Алексеевич написал большие иконы Спасителя и Божией Матери.

Жизнь была наполнена светом труда, творчества, молитвы и любви к семье, в которой рос сын Алексей и в 1916 году родилась дочь Антонина.

А дальше – роковой Октябрьский переворот, зачеркнувший многое и многих.

1917 год. Усадьба Измалково

После переворота семья Комаровских поселилась в Измалково близ платформы 20-я верста, недалеко от Переделкино. Здесь находилась известная с XVIII века усадьба Самариных, имение жены художника Варвары Федоровны, урожденной Самариной. На усадебной земле стоял каменный храм святителя Димитрия Ростовского, построенный в 1757 году в стиле позднего барокко. Он был снесен в начале 1930-х.

Когда усадьбу национализировали, Комаровским позволили жить в одной из комнат дома как тем, кто соглашался быть «трудовым землепользователем» и не быть контрреволюционером. Возможно, помогла протекция внука бывшего самаринского крепостного товарища Муратова, дослужившегося до заведующего Московским земельным отделом.

При этом почти все постройки усадьбы отдали под интернат для детей ответственных работников. Владимир Алексеевич Комаровский поступил на работу учителем рисования в самаринскую школу, устроенную в одном из флигелей усадьбы ее старыми владельцами. Чтобы прокормить семью, ему пришлось заниматься сельским хозяйством, расписывать деревянные заготовки для московского Музея кустарных изделий. В редкие свободные часы он писал портеры местных жителей и представителей старинных русских родов Истоминых и Осоргиных, которые также нашли приют в Измалково.

1918–1919 год. Донская икона Божией Матери

Недалеко от станции Переделкино находится кладбище, называемое лесным. Оно появилось еще в XVII веке как погост села Лукино. При нем была деревянная часовня, для которой Владимир Алексеевич написал икону Божией Матери «Донская» размером 117,5 на 79 см. Этот образ признан одним из лучших творений XX века.

В 1920-е годы часовенку снесли. Икона потерялась на долгие годы, став столешницей сначала в сельсовете, а потом в жилом доме, и была случайно найдена в деревне Рассказовка дочерью художника Антониной в 1970 году и выкуплена. После чудесного обретения и реставрации икона ныне находится в Свято-Даниловом монастыре, в храме Святых Отцов Семи Вселенских Соборов.

Донская икона Божией Матери. 1918–1919 гг.,  иконописец В. А. Комаровский

1921 год. Первый арест

Прошли четыре относительно спокойных года в Измалково. Однажды в «Рабочей газете» напечатали фельетон «Не страшны им громы небесные, а земные они держат в руках», в котором говорилось, что бывшие эксплуататоры учат крестьянских детей в школе, посещают церковь, занимают половину господского дома, потому что имеют покровителей.

Неизвестно, какую роль могла сыграть эта публикация, но осенью 1921 года в усадьбе Измалково Владимир Алексеевич Комаровский был арестован и на несколько месяцев помещен в Таганскую тюрьму. Это был первый арест по обвинению в контрреволюционной деятельности. Несмотря на то, что допрос вел Василий Ульрих, с 1921 года занимавший должность председателя Военной коллегии Верховного суда РСФСР и являвшийся одним из активистов Большого террора, Комаровского отпустили за недостаточностью улик. Странно, что уликой не стали рассуждения художника о монархии и факт возможной или явной ее поддержки как человека из «бывших». Хотя при этом были оговорки, что его теории невозможны в современных условиях. Крамольными могли быть и мысли о церковно-христианской совести, которая новой властью лишалась права на существование. Для народа указывался путь в светлое будущее без Бога.

Кто знает, может быть, помогло ходатайство о его освобождении «под общую круговую поруку», поступившее в письменном виде от полсотни крестьян деревень Измалково, Переделки, Глазынино, Губкино, которые писали о крайней нужде в учителе. Однако жизнь в усадьбе для «дворянской коммуны» закончилась, и всем пришлось искать новое пристанище.

Сергиев Посад. «Под покров преподобного»

Сначала семья Комаровских поселяется в окрестностях Измалково, а в 1923 году переезжает в Сергиев Посад, на Валовую улицу, в двухэтажный дом № 6 с садом, огородом, прудиком, баней и хлевом с коровой и лошадью. Таким было жилье родственника – реставратора и искусствоведа графа Юрия Олсуфьева, выдающегося человека, который сумел сохранить надвратные иконы Кремлевских башен. У Владимира Алексеевича появилась даже мастерская на втором этаже дома. Радостью стала и возможность посещать Гефсиманский скит. В тот год в семье Комаровских родилась дочь Софья.

Владимир Алексеевич с супругой Варварой Самариной

В Сергиевом Посаде начиная с сентября 1919 года граф Олсуфьев занимал различные должности: являлся заместителем и председателем Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой лавры, главным хранителем ее ризницы, внештатным экспертом по древнерусской живописи и миниатюре Историко-художественного музея, заведующим одним из его отделов, членом правления. Комаровский в итоге смог получить работу в Комиссии по охране памятников искусства и старины Свято-Троицкой Сергиевой лавры, ставшей музеем. Он создавал акварельные зарисовки монастыря, делал копии драгоценных тканей, вышивок, миниатюр XV века. Кроме того, писал иконы и портреты, среди которых один портрет графа Олсуфьева и три – священника Павла Флоренского, «Автопортрет на красном фоне», «Семейный портрет с детьми», «Семейный портрет», и даже участвовал в выставке Сергиевского художественного общества «Клич». Жизнь словно наладилась, однако художник был уволен с работы как имеющий неправильное социальное происхождение.

1925 год. Второй арест и ссылка в Ишим

В январе 1925 года Юрия Александровича Олсуфьева арестовали и обвинили в контрреволюционной деятельности в целях свержения советской власти, но в марте освободили. В мае 1925 года Владимир Комаровский уехал по каким-то хозяйственным делам в село Карабаново Владимирской губернии, где арестовали и его. Обвинение звучало довольно громко: «принадлежность к монархической группировке бывшей аристократии» Затем последовал приговор – три года ссылки в город Ишим Тюменской области. За выдающегося художника и реставратора пытались заступиться многие известные люди: архитектор Щусев, художники Нерадовский, Остроухов, Фаворский, скульптор Андреев и даже Серова-Троцкая, заведующая отделом по делам музеев и охраны памятников искусства и старины Наркомпроса. Наталья Ивановна подчеркивала, что Комаровский – исключительный знаток в области древневизантийского и русского искусства, к тому же на его иждивении маленькие дети и он сам страдает язвой желудка.

Но заступничество не помогло, и в 1925 году «административно-ссыльный» Комаровский этапом прибыл в Ишим – провинциальный, когда-то купеческий, окруженный плодородными землями. Надо было искать работу и жилье, а кроме того – помогать семье. После его прибытия в город ишимское ОГПУ «позаботилось» о том, чтобы ссыльного не приняли в организованное в 1922 году отделение Хлебопродукт. Данные об этом факте сохранились в деле.

Но и в ссылке он будет рисовать: вывески как художник-оформитель и заказные портреты жителей как художник-портретист. Не важно, что приходилось красить крыши домов и заборы, ведь ему удавалось отправлять жене и детям посылки с продуктами и вещами. В Ишиме Владимир Алексеевич в иконописной манере создал целую серию картин: «Брачный пир», «Блудный сын», «Семейная группа», «Трапеза», «У постели больного», наполненных символико-философским смыслом, а также автопортрет и второй портрет Олсуфьева. Он отправлял свои работы в Сергиев Посад, но, к сожалению, до наших дней сохранилась лишь одна из них – «Блудный сын».

Его письма к жене Варваре Федоровне были полны любви, тревоги и заботы. Он сетовал, что работы очень мало и не всегда он может помочь семье, но в то же время утверждал: «Я верю, что Господь и Божия Матерь, Которые уже столько нам дали милости, не оставят нас». В одном из писем Комаровский, умевший так тонко видеть прекрасное, писал, что в Ишиме «необыкновенно яркие звезды».

Шел 1928 год. Близилось окончание ссылки. Но угроза нависла над женой Комаровского. В мае прошли массовые аресты. Приходили и за ней. Варвару Федоровну спасло то, что она уезжала в Москву.

1928 год. Роспись храма Софии Премудрости Божией на Софийской набережной в Москве

После возвращения из ссылки Комаровские поселились в доме знакомых крестьян в селе Федосьино Московской области. В апреле 1929 года родился их младший сын Федор. Чтобы прокормить семью, Владимир Алексеевич брался за любую работу: выполнял технические рисунки и чертежи. А также написал Донскую икону Божией Матери для храма в честь Ахтырской иконы Божией Матери в деревне Ахтырка Сергиево-Посадского уезда.

В это время случилось настоящее чудо: к нему обратился священник Александр Андреев из храма Софии Премудрости Божией на Софийской набережной в Москве. Он пригласил художника расписать храм. Владимир Алексеевич работал дни и ночи и был счастлив. Вместе с реставратором В. Барановым он занимался обновлением алтаря и установкой иконостаса из закрытого Симонова монастыря. Но золоченым иконостасом и прекрасными росписями прихожане любовались недолго. В 1929 году храм на Софийской набережной закрыли, настоятеля арестовали и сослали в Казахстан. Росписи закрасили. В церковном здании разместили клуб «Союза безбожников».

1934 год, новые беды

Власти присматривались к Комаровскому. Одного ареста удалось избежать, два других последовали в 1929 и 1930 годах. Улик не хватало, и его отпускали. В начале 1931 года семье Комаровских пришлось переехать в поселок Жаворонки. Нездоровье, нужда и страх за семью преследовали Владимира Алексеевича. Но надо работать, и он работает по договорам в издательствах, выполняет случайные заказы. По эскизам Е. Лансере расписывает зал ресторана Казанского вокзала, создает панораму Москвы для Геологического музея, декоративные панно для детского санатория «Ярополец», картины «Сказки Пушкина» для павильона игрушек в Измайловском парке, эскизы росписи актового зала МГУ на Моховой.

В 1933 году в дом Комаровских пришла беда: за «антисоветскую агитацию» был арестован и осужден на три года сибирских лагерей 18-летний сын Алексей. В январе 1934 года – новый арест Владимира Алексеевича и Лубянская тюрьма. Обвинение звучало так: «принадлежность к церковно-монархической организации, отказ от доносительства на князя М. Ф. Оболенского». Стоит упомянуть, что в Жаворонках Комаровские жили в одном доме с Оболенскими. Князь Оболенский был арестован в декабре 1933 года и обвинялся как «член к/р Ленинградской католической организации», ему вменялась в вину «активная к/р деятельность, распространение идеи фашизма, организация группы из 4-х человек для перехода через границу». Такое соседство было опасно. Но через два месяца Комаровского освободили.

В том же году Владимира Алексеевича нашел бывший настоятель Софийского храма отец Александр, после ссылки служивший в Рязани, и пригласил его расписать церковь в честь иконы Матери Божией «Всех скорбящих Радость» на городском кладбище.

1937 год. Последний арест. «Молитесь Божией Матери»

29 августа 1937 года Комаровский был арестован. Когда его уводили из дома № 2 на улице 1-й Советской в Жаворонках, Владимир Алексеевич проговорил: «Молитесь Божией Матери». Сердце болело за близких. Младшему сыну только 8 лет. Дочерям 14 и 21. Жена парализована. Старший Алексей в концлагере. Во время допросов он заявил: «Я верующий православный человек, признающий старую Церковь никоновского направления. С политикой советской власти имею расхождения только в вопросах религии и Церкви».

Заключенный В.А. Комаровский

3 ноября по обвинению в «контрреволюционной деятельности и принадлежности к ИПЦ» художнику Владимиру Комаровскому был вынесен приговор: высшая мера наказания. Родственникам сообщили: «10 лет без права переписки», что на самом деле означало расстрел. 5 ноября 1937 года приговор привели в исполнение на Бутовском полигоне.

Через год семью Комаровского выселили из дома в Жаворонках. И они переехали в Верею, потом в Дмитров. Во время Великой Отечественной войны Варвара Федоровна умерла. С Божией помощью Алексей вернулся из лагерей, и все дети Комаровских нашли свой путь.

Реабилитация и память

1 февраля 1960 года художник В. А. Комаровский был реабилитирован Президиумом Московского городского суда. Сегодня его имя не забыто. Несмотря на утрату многих работ мастера, среди которых иконостасы, заказы для Сергиево-Посадского музея, картины, его наследие все-таки существует. За последние 20 лет прошли выставки, посвященные Комаровскому, в подмосковном Бутово, что глубоко символично, и в музее в Больших Вяземах, а также в тюменском городе Ишим.

В Москве есть места, куда стоит прийти, чтобы познакомиться с уникальным творчеством художника и иконописца. В Свято-Данилов монастырь приходят поклониться Донской иконе Божией Матери, а в его церковно-исторический музей – увидеть несколько эскизов стенных росписей «Архангел», «Божия Матерь "Знамение"». В Софийском храме можно полюбоваться открытыми фрагментами росписей и вспомнить простые и прекрасные слова Владимира Алексеевича Комаровского «церковная богослужебная красота». В музее священника Павла Флоренского, созданного по инициативе его внука игумена Андроника (Трубачева) и искусствоведа М. Люкшиной, хранятся портреты Олсуфьева и Флоренского работы Владимира Комаровского.

В Государственном музее искусств имени И. В. Савицкого в Каракалпакии есть две работы Комаровского: «Семейный портрет» и «Автопортрет». Возрожден храм святой Елены в Саратовской области и храм преподобного Сергия Радонежского на Куликовом поле. Значит, память о художнике жива. Но разве должно быть иначе?

Ольга Сокиркина

4 ноября 2024

Источник: Московский Сретенский монастырь

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):