Статьи

Церковь Тютчевых в поселке Мосрентген

Троицкая церковь в поселке Мосрентген была возведена в конце XVII века по заказу думного дьяка Автонома Ивановича Иванова – дальнего родственника поэта Ф. И. Тютчева и деда печально известной помещицы Дарьи «Салтычихи». В 1820-е годы Иван Николаевич Тютчев частично переделал облик церкви, пристроив южный Никольский придел. Примерно в эти же годы в Троицком жил в летние месяцы его сын поэт Федор Иванович Тютчев.

В конце XVII века деревни Говорово, Верхний и Нижний Теплые Станы, располагавшиеся на месте поселка Мосрентген, перешли во владение дьяка поместного приказа Автонома Ивановича Иванова. Эти земли были пожалованы Автоному Ивановичу за услугу, которую тот оказал царю Петру Алексеевичу и его матери Наталье Нарышкиной во время заговора против них Федора Шакловитого и других мятежников. Предприимчивый и разбогатевший при Петре Автоном Иванов приобрел не только земли в бывшем Сосенском Cтане вблизи Калужской дороги, но и пятиэтажный каменный дворец на месте дома Пашкова в Москве.

В 1686 году Автоном Иванов построил сохранившуюся каменную церковь Живоначальной Троицы при деревне Говорово, которое с этого времени стало называться селом Троицким. Дату постройки подтверждали надписи на старых колоколах и золотом напрестольном кресте, которые хранились в Троицкой церкви до революции. При этом среди исследователей принималась и другая возможная дата постройки храма – 1698 год. Вплоть до советского периода в церкви хранились старинные реликвии конца XVII столетия. Среди них были иконы небесных покровителей владельцев села, а также редкий западный образ Божией Матери Santa Maria Dolorosa.

В середине XVIII века село Троицкое унаследовала внучка Автонома Иванова Дарья Николаевна Салтыкова. Ее мать происходила из дворянского рода Тютчевых, владевших окрестными землями. Дарья Салтыкова вошла в историю под именем «людоедки» Салтычихи, без вины загубившей десятки своих крепостных. По легенде, в 1760-е годы Дарья Салтыкова из ревности пыталась убить даже соседнего помещика и дальнего родственника Николая Андреевича Тютчева.

После ареста Дарьи Салтыковой над ее малолетними детьми была установлена опека, а имение Троицкое и окрестные деревни выкупил после 1777 года один из опекунов Иван Никифорович Тютчев. В дальнейшем по родственным связям Троицкое перешло Пелагее Денисовне и Николаю Андреевичу Тютчевым – бабке и деду поэта. В 1823 году их сын Иван Николаевич пристроил к церкви в селе Троицком южный придел Николая Чудотворца, вероятно, в память об отце. При И. Н. Тютчеве были проведены и другие переделки: расширены окна алтаря, устроена арка, соединяющая трапезу с основной частью храма, оштукатурены внешние стены здания.

В начале 1820-х  годов молодой студент Московского университета Федор Тютчев проводил в Троицком летние каникулы. В деревне его неоднократно навещал университетский друг и будущий историк Михаил Погодин. Он был домашним учителем в семье Трубецких и жил в усадьбе И. Д. Трубецкого Знаменское-Садки, располагавшейся неподалеку от Троицкого.

Погодин преодолевал семь верст пешком из имения Трубецких, чтобы поговорить с другом о литературе и философии. Начитанностью Тютчева Погодин восхищался: заставал он его всегда с немецкой или французской книгой в руках. Часто разговор двух талантливых юношей касался богословия. В августе 1821 года Погодин записал в дневнике: «Ходил в деревню к Ф. И. Тютчеву, разговаривал с ним о немецкой, русской, французской литературе, о религии, о Моисее, о божественности Иисуса Христа, об авторах, писавших об этом…»

Зимой семья Тютчевых жила в Москве в Армянском переулке в приходе церкви Николая Чудотворца в Столпах. Погодин вспоминал, как на престольный праздник в 1821 году он с Тютчевым смеялся над проповедью после литургии. Священник велел избегать чтения французских просветителей Вольтера, Даламбера и Дидро, которые будто бы являлись дьявольским числом из Апокалипсиса.

К литургической жизни Православной Церкви Тютчев был приобщен мало и «мимоходом», как он признавался много лет спустя в письме 1843 года ко второй жене Эрнестине. Он описывал очередной отъезд за границу из родительского дома, который выпал на воскресный день. По обычаю мать повела его на литургию, после которой нужно было отстоять еще и «неизбежный» молебен, а затем поехать на поклон к чудотворной Иверской иконе Божией Матери. По-видимому, раздраженный этими утомительными обрядами, Тютчев, тем не менее, признавался жене-немке в «необычайном величии поэзии» этих русских обычаев. Его вдохновляло в них нечто историческое, национальное, восходящее к древней Руси и Византии.

Славянофил Иван Сергеевич Аксаков приводил распространенное мнение современников о Тютчеве как о «почти-иностранце» и «чистокровном порождении европеизма». Однако это впечатление возникало скорее из его внешних привычек, манер и воспитания. Публицистика Тютчева, напротив, была пронизана близкими славянофилам идеями. Зять Тютчева И. С. Аксаков даже считал своего свекра «двигателем русского народного самосознания».

В 1907 году Троицкой церковью «близ деревни Теплые Станы» заинтересовались известные архитекторы и реставраторы Зиновий Иванов и Федор Горностаев. В храме они нашли немало достопримечательностей, например резное распятие, скульптурный образ главы Иоанна Предтечи на блюде, старинную икону святителя Димитрия  Ростовского.

Однако главным украшением церкви археологи назвали, к сожалению, не сохранившийся до настоящего времени пятиярусный иконостас конца XVIII столетия. По мнению Иванова и Горностаева, живопись икон напоминала стиль художника Владимира Боровиковского. Наиболее высоко они оценивали местные иконы Живоначальной Троицы и Божией Матери. Возможно, иконописцем действительно был кто-то из последователей или учеников Боровиковского, тем более что известный портрет матери поэта Екатерины Львовны Тютчевой также приписывают кисти художника его круга.

Антон Саков (текст, фото)

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):