Мониторинг СМИ

Блокада и вера

Протоиерей Вячеслав Харинов рассказал об экспозиции военного музея при храме на Шпалерной

Война и вера, блокада и вера… Много десятилетий эта тема была под запретом. Старались не вспоминать, что в блокаду работали храмы, что в них шел народ. Что, уходя на фронт, сотни советских воинов брали с собой образки и нательные крестики и хранили их тайно – в голенищах сапог, в кошельках, в карманах гимнастерок…

Эти нательные кресты, маленькие, полуистлевшие от времени иконки – в экспозиции военного музея при храме иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» на Шпалерной улице. Большинство экспонатов были найдены поисковыми отрядами на останках погибших воинов. Но есть здесь и экспонаты, которые в храм приносили петербуржцы. На днях принесли еще один уникальный экспонат, являющийся живым свидетельством того, что вера в годы блокады не иссякала. Это переписанные от руки акафисты молитвы православным святым.

Настоятель храма протоиерей Вячеслав Харинов показывает нам потемневшую от времени толстую тетрадь в жесткой обложке. Судя по всему, это бухгалтерская книга дореволюционного издания, страницы которой с одной стороны озаглавлены «Дебетъ», с другой – «Кредитъ». На обложке выбито: «Касса». Первых страниц нет: скорее всего, они были заполнены записями по бухучету и вырваны, чтобы затопить блокадную буржуйку.

О женщине, которая два блокадных года (с апреля 42-го по август 44-го) создавала эту рукописную книгу молитв, известно немного. Ия Амосова была духовной дочерью отца Николая Журавлева, ему и предназначался на Пасху драгоценный подарок. К сожалению, подробности ее послевоенной судьбы пока неизвестны.

Почерком четким, почти каллиграфическим переписаны с богослужебных книг акафисты Богоматери, пророку Илии, архистратигу Михаилу и другим святым. Последние страницы записаны уже более убористым почерком, по всей видимости, хотелось поместить как можно больше текста в оставшиеся страницы, ведь какой редкостью была в блокаду чистая бумага – пояснять не нужно.

– Пророк Илия – покровитель летчиков, воздушно-десантных войск, архистратиг Михаил – глава святого воинства. Блокадница молилась за тех, кто сражается на фронте и защищает Отечество, Ленинград и небо над ним. Возможно, среди них были и ее близкие. Интересно, что она выбрала именно акафисты. Акафист – богослужение благодарственно-восторженное, возвышенно-радостное. И то, что оно переписывалось во время блокады, говорит о неиссякаемой вере в божественное заступничество, – поясняет отец Вячеслав.

Возможно, Ия Амосова была прихожанкой одного из двенадцати храмов, двери которых были открыты в блокаду.

– Православные приходы Ленинграда пожертвовали фронту в начале войны огромные деньги – 3 682 143 рубля. И еще 1 769 200 рублей они смогли собрать и отдать во имя Победы уже в блокаду! На деньги Русской православной церкви в войну была создана летная эскадрилья во имя Александра Невского, танковая колонна во имя Дмитрия Донского – это только часть перечня военной техники, на которую пошли средства верующих. Кстати, сама сумма была указана в приветственной телеграмме Иосифа Сталина митрополиту Ленинградскому Алексию, будущему патриарху Алексию I, – говорит отец Вячеслав.

Правда, признавая заслуги церкви, власти в начале блокады долго сомневались – продавать ли храмам немного муки и кагора для церковных треб. Все-таки продали, и кто-то из прихожан смог получить крошечную (размером с пятикопеечную монету) просфору. Надо сказать, что митрополит Алексий всю блокаду служил в Николо-­Богоявленском соборе. Владыка голодал вместе со всеми ленинградцами, жил в помещении при церкви, спал на досках.

И праздники церковные в блокаду тоже совершались. На Пасху верующие несли в храмы – нет, не куличи, а вот те маленькие кусочки влажного темного блокадного хлеба. Есть, например, свидетельство певчей Николо-Богоявленского храма, которая однажды в темноте во время бомбежки увидела, как крестный ход идет вокруг Николо-Богоявленского собора. Чернота, светомаскировка, вой бомбежки – и митрополит с иконой, за ним певчие и прихожане…

Свидетельства блокадников говорят о том, что в войну и те, кто был воспитан атеистом, обращались за помощью к вере. Одно из письменных подтверждений тому – письмо к Богу 13-летней ленинградской школьницы Лидии Рыбаевой, написанное в самую страшную первую блокадную зиму. Сейчас в церковном музее хранится ­копия, оригинал передали в ­Музей блокады.

Судя по всему, пионерка Лида не знала молитв, но что-то слышала от взрослых. «Господь милосердный, помоги и прости нас, грешных. Спаси нас от голода, холода, всякого зла и несчастья, избави нас от голодной смерти, спаси от войны. Прекрати войну, отгони врага и супостата, дай мир, спаси, защити». Далее девочка обращается к Богу, Богоматери, всем святым: дать силу, здоровье и ХЛЕБЦА!

Надо сказать, что девочка Лида осталась в блокаду живой. Но говорят, что потом всю жизнь, хоть и хранила письмо, но очень стеснялась своего порыва. Может быть, боялась презрительных насмешек окружающих… Известно оно стало только после ее смерти.

А вот тому, что священники в блокаду на самолете совершили специальный облет Ленинграда с иконой Казанской Богоматери на борту, исторических подтверждений, как пояснил отец Вячеслав, нет.

– Но нечто подобное могло быть. Вот, посмотрите, – отец Вячеслав показывает нам экспонаты музея. – Это две полуистлевшие бумажные иконы. Их в планшете погибшего летчика нашли поисковики. На борту его самолета были святые лики. Тайно. Можно вполне допустить, что и у других летчиков были иконы, которые, несомненно, хранили их в бою.

Татьяна Тюменева

Фото Татьяны Горд

23 января 2019

Источник: "Вечерний Санкт-Петербург"

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):