Мониторинг СМИ

Митрополит Таллинский и всея Эстонии Корнилий: Раскол никому не принес ничего, кроме трудностей

Владыка Корнилий - пастырь особенный. Уже более шести десятков лет он служит у престола Божия и за эти годы повидал всякого: и приход в Эстонию фашистов, и, мягко говоря, неодобрительное отношение к религии во времена СССР, и лагерь в Мордовии, куда был отправлен за «антисоветскую агитацию», и нынешний церковный раскол, случившийся после отделения стран Балтии от Советского Союза

Такой жизненный опыт, помноженный на мудрость и глубокую веру, сделал Митрополита одним из самых уважаемых иерархов в Московском Патриархате. Но дело даже не в этом. Разговор с ним в таллинском Соборе Александра Невского, продлившийся чуть более часа, забыть невозможно даже самому видавшему виды журналисту, потому что ни одно слово не было произнесено Предстоятелем Эстонской Православной Церкви всуе…

- Владыка, я видела статистические данные, согласно которым православных в Эстонии больше, чем представителей других конфессий. Это действительно так?

- Вообще-то подсчеты бывают очень разные... Но это действительно так, если считать всех православных - и тех, кто относится к Московскому Патриархату, и придерживающихся Константинопольского. У нас ведь сейчас раскол - вы, наверное, об этом слышали?

- Конечно. И, если вы не будете возражать, расспрошу вас об этом подробно…

- Расскажу, обязательно расскажу. Но тут надо учесть вот еще что: все, кто приходят в храм, условно делятся на прихожан и, как мы их называем, захожан. Чтобы вы поняли, расскажу историю, которая случилась лично со мной. Один человек, эстонец по национальности, просил меня о встрече, причем дело было в декабре. Я говорю ему: «Приезжайте 24-го». А он: «Как же? Это ведь Рождественский сочельник! Не могу, мне надо в церковь сходить! Я, конечно, сам в Бога не верю, но и моя мама всегда так делала, и бабушка. Это традиция». Вот такое, очень распространенное отношение к вере.

- Забавная история. Но, раз речь шла о 24 декабря, получается, этот мужчина был лютеранином?

- Вообще-то считается, что эстонцы в Европе чуть ли не на первом месте по своей безрелигиозности. Но среди православных их немало. Я полагаю, те из них, кто ищут духовности, находят ее в нашей Церкви, лютеранство не дает этого в полной мере.

Был, кстати, еще случай. Одна семья, где мама православная, а отец лютеранин, пришла в Казанский храм крестить своего ребенка. Мужчина совсем плохо говорил по-русски, но все-таки спросил: «Это церковь Московского патриархата или Константинопольского? Ах, Московского, ну тогда я свечки поставлю»... И такое для эстонских христиан очень характерно…

Вообще-то, честно говоря, раскол никому не принес ничего, кроме трудностей. Возьмем, скажем, перевод богослужебных книг на эстонский язык. И мы этим занимаемся, и константинопольские - тоже. Надо бы нам вместе работать, потому что ведь нередко получаются разночтения. Но - увы…

- Вы пытались разговаривать на эту тему с архиереем Константинопольского Патриархата Стефаном?

- Мы с ним время от времени встречаемся, разговариваем, пытаемся решать наши вопросы. Но, к сожалению, пока толку нет никакого…

- А как вышло, что в 1990-е, когда Эстония стала независимой, Константинопольская Патриархия получила церковное имущество, а Московская - нет?

- В процессе реституции имущество возвращалось тем, кому оно принадлежало до Советской Эстонии, а в понимании новых властей, владельцем церковной собственности был Константинополь. В результате они получили и храмы, и приходские дома, и землю. А нам возвратили только небольшую часть - то, что принадлежало не государству, а непосредственно городам, причем тоже не все. Например, в Таллине две церкви принадлежат городу, и их по закону можно было бы нам вернуть, но есть зацепка. Земля, на которой стоят храмы, - собственность государства, а оно-то как раз против возвращения.

- То есть сегодняшние эстонские власти категорически против вас настроены?

- Я думаю, против меня лично они ничего не имеют. Я, конечно, человек русской культуры, но здесь родились и я сам, и мой отец, и дед, и прадед. Я говорю по-эстонски так же, как по-русски, даже служу на эстонском языке.

Да и вообще, если оценивать наши отношения с государством, должен сказать: немало зависит от симпатий какого-либо политика или чиновника, но в целом люди понимают необходимость Православия и во многом нам помогают. То есть отношения можно назвать хорошими. Одна из эстонских партий даже пригласила к себе нашего священника, чтобы узнать о том, что такое Православие.

- Тем не менее русскоязычные издания рассказывают, что у вас очень серьезные проблемы со священниками…

- С православными священнослужителями в Эстонии действительно есть сложности. По местному закону они должны обязательно знать государственный язык. Как только я стал архиереем, тут же устроил языковые курсы, но… священники на них не пошли. И что мы имеем сегодня? Сейчас, к примеру, и в тюрьме, и в полиции, и в армии введена служба капелланов, а нам при всем желании и послать-то туда некого!

- Обидно - ведь как широко можно было бы пропагандировать и распространять Православие через эти институты!

- Можно было бы. Но, согласитесь, сейчас ведь можно черпать информацию откуда угодно.

- Поэтому вы и открыли свою страничку в одной из популярных социальных сетей?

- Да, открыли - в этом году, весной. Мы там рассказываем о новостях и сообщаем, в каком храме и когда пройдут богослужения. И это очень важно, потому что посещение богослужения - самое главное, что есть в Православной Церкви.

- Вы очень интересно поделили тех, кто приходит в храм, на прихожан и захожан. Но я читала в одной из эстонских газет, что настоящих прихожан становится с каждым годом все больше. Почему?

- Мне кажется, люди стали особенно остро чувствовать духовную пустоту, вакуум, в котором им дискомфортно находиться. Хотя, конечно, каждый приходит в Церковь по своим причинам, ведь Господь призывает к Себе людей совершенно разными путями.

- И последний вопрос, Владыка, если позволите. Сейчас все чаще говорят об агрессии ислама. Как вы считаете, христианский мир на самом деле подвергается опасности?

- Мне кажется, все, что сегодня происходит, вызвано, скорее всего, политическими причинами. Если говорить о том, что в Европе сейчас слишком много мигрантов, надо учесть, что большинство стран Евросоюза - государства светские. Они имеют все возможности защищать свои духовные ценности на законодательном уровне. При этом большинство тех, кто стоит у власти, понимают: на протяжении тысячелетий возникали и исчезали империи и республики, приходили и уходили политики. Жизнь менялась до неузнаваемости. Лишь христианство было и по сей день остается неизменным - живым и нужным…

Светлана Белоусова

21 сентября 2016

Источник: "Общественный контроль"

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):