Благовест-Инфо | www.blagovest-info.ru info@blagovest-info.ru |
Версия для печати. Вернуться к сайту |
Свято-Спиридоньевская богадельня является одним из проектов Православной службы помощи «Милосердие». Здесь находят приют и убежище беспомощные старики и тяжелобольные люди, которым больше некуда податься и за которыми больше некому ухаживать. Как сюда попадают люди, о судьбах этих людей, о том, что это вообще такое – оказаться в конце жизни в богадельне, мы беседуем со старшей сестрой Свято-Спиридоньевской богадельни Ольгой Иорданской.
Ольга Иорданская
– Ольга, скажите, пожалуйста, как так получается, что старый человек под конец своей жизни оказывается в богадельне?
– У каждого своя история. Есть и одинокие люди, которые всю жизнь прожили одни, и в старости, когда они уже беспомощны, за ними некому ухаживать. Но у нас живут и те, у которых есть дети, родственники. И иногда жизнь этих родных складывается таким образом, что они в силу разных обстоятельств не имеют возможности ухаживать за своими стариками. Допустим, они сами сильно заболели и нуждаются в уходе.
– Как давно существует богадельня?
– Тринадцать с половиной лет. 25 декабря 1999 года сюда приехала первая насельника из больницы – Вера Николаевна Трынкина. Она до этого три года пробыла в больнице.
Сначала у нас была одна квартира, и в ней проживало шесть человек. И то, заселялись они не сразу, приезжали постепенно. Сегодня у нас есть еще одна такая же квартира на втором этаже, прямо над нами. Квартиры одинаковые.
– Насельники живут у вас бесплатно?
– Мы существуем только на пожертвования. Даже какие-то бабуленьки жертвуют нам порой деньги. Сильно помогают «Друзья милосердия».
И, естественно, если кто-то из родственников, живущих здесь, может финансово помочь, то мы, конечно, берем деньги, иначе как же мы проживем?
– Это какие-то фиксированные суммы?
– Нет. Есть ежемесячная сумма, которая тратится на человека, но обычно такую сумму никто не может вносить. Родственники оценивают свои возможности и, уже исходя из этих возможностей, вносят ту или иную сумму.
– А вообще богадельня испытывает потребность в финансировании?
– Мы во многом существуем благодаря «Друзьям милосердия», как я уже сказала. Но я думаю, что наша Православная служба помощи «Милосердие» в принципе испытывает потребность в средствах, потому что, насколько я знаю, постоянно ощущается нехватка денег на проекты, в том числе и на богадельню. Когда был кризис и благотворители, которые постоянно выделяли для нас определенные суммы, не смогли больше давать деньги, вообще встал вопрос о существовании богадельни. Именно тогда и было придумано общество «Друзей милосердия». И, слава Богу, мы не закрылись, хотя такая угроза была. И даже мы, сестры обсуждали, что же мы будем делать, потому что у нас есть такие люди, которых некуда отдать. Кого-то можно отдать родственникам, и то это единицы, но большинство у нас таких людей, которых отдать просто некуда. Отдавать их в интернат – это обрекать их на скорую гибель, потому что у нас большинство людей, которые себя вообще не могут обслуживать. Они не могут сами повернуться в кровати, сесть, умыться, и сестры все это делают для них. У нас на этом этаже только две старушки, которые ходят с ходунками, и то не очень устойчиво, а остальные даже самостоятельно сесть на кровати не могут.
– А случаются ли здесь тяжелые ситуации, бывает ли депрессивная атмосфера, которую самой сестре нужно как-то преодолевать? То есть, требуются ли и сестре какие-то психологические усилия, чтобы здесь работать?
– Конечно, постоянно. На сестер идет постоянная психологическая нагрузка. Потому что ты идешь к кому-то и не знаешь, что тебя ждет, какое настроение у человека, что он тебе скажет. У нас, например, есть старушка, которая сама себя положила в богадельню. Она такой, боевой советской закалки. Прошла войну, была педагогом, работала в интернате с детьми и привыкла всем руководить: своей жизнью, жизнью сына. И в богадельню она сама себя положила. Живя у нас, она увлеклась чтением духовных книг, и это ей, конечно, очень помогло. Она стала с большим разумением относиться к каким-то ситуациям. Но характер у нее сложный. Если она считает, что так должно быть, то переубедить ее практически невозможно. Ни объяснить, ни доводы привести – нет, вот так – и все, «мне обязаны». С ней было очень тяжело сестрам, некоторые даже плакали. Я не знаю, к чему бы все это привело, потому что жизненный путь у нее очень тяжелый и страшный.
– Почему страшный? Потому что оказалась в богадельне?
Нет. То, что она оказалась в богадельне, это, на самом деле, для нее просто милость Божия. Я вообще считаю, что для всех людей, которые попали в богадельню, это для них милость Божия. Потому что, во-первых, здесь они могут регулярно исповедоваться и причащаться. Ведь не у всех раньше была такая возможность. И те, кто был не очень воцерковлен, здесь воцерковляются. При чем здесь этот процесс происходит как-то гармонично, человек становится действительно верующим. У нас такое происходит очень часто.
Кроме того, я знаю много случаев про стариков, которые погибают у себя дома, чуть ли не гниют заживо. И я могу сказать, что оказаться в условиях, где есть люди, с которыми ты дружишь, которые тебя любят и за тобой ухаживают – это далеко не самый плохой для них вариант.
Наша боевая старушка, Мария Петровна, раньше была совершенно нецерковным человеком, а сейчас она и молится, и, несмотря на свой тяжелый характер, у нее какие-то понятия появились о духовной жизни. А жизнь у нее страшна не из-за богадельни, а из-за сына, который в очень тяжелом состоянии. Она нажила три квартиры, но теперь нет ни одной, сын сильно пьет и часто бывает в совершенно неадекватном состоянии. Может, все было бы по-другому, если бы она не командовала им и позволила ему жениться. Может, и она была бы при внуках, и дома.
– А нет ощущения из-за всего этого, что некоторые люди оказываются в богадельне чуть ли не закономерно, скажем, из-за их собственных ошибок в жизни, которые они совершили? Я вот как-то общался с бездомными, и с ужасом для себя понял, что многие из них на улице оказались неслучайно – из-за их легкомыслия, и т.д.
– Нет, я не считаю, что это закономерно, и что люди это заслужили как какое-то наказание. Давайте я вам расскажу конкретную ситуацию. У нас была одна очень интересная и очаровательная старушка, назовем ее Надеждой Васильевной. Она была одним из редакторов известного литературного журнала, даже написала книгу. Она осталась одинокой – с мужем она разошлась, и детей у нее не было. И она оформила с сестричеством договор ренты. То есть, человек, осознавая свое одиночество, сделал все правильно. Ведь сколько у нас сейчас дома стариков, которые живут очень неухожено, но испуганно держатся за свою квартиру. В квартирах у них страшно, все завалено так, что не расчистишь. И помочь им практически невозможно, потому что эти старики живут в каком-то страхе и зажатости, и всех подозревают в воровстве и мошенничестве. В итоге они обиженные, в тяжелейшем состоянии живут дома.
А тут старая женщина все трезво оценила: «Я одинока. Кто за мной будет ухаживать?» Она оформляет договор ренты, живет дома. Сестры за ней дома присматривают, ухаживают, помогают. И когда она становится уже тяжелой лежачей, ее перевозят сюда. Причем все это происходит совершенно сознательно, человек все понимает и осознает.
Или возьмем другую бабуленьку, ее соседку. У нее тоже так сложилась жизнь, что она не вышла замуж и прожила всю жизнь одна. У нее есть сестра и племянница, которая сама уже в возрасте. И они ее сюда поместили, потому что племяннице самой сложно было за ней ухаживать. Бабушка уже очень тяжелая, абсолютно беспомощная. Ну и слава Богу, что она здесь оказалась. Тут ее и причащают, и батюшка к ней приходит, и любят ее, и она чувствует эту любовь, это отношение к себе. Сначала, когда она к нам только приехала, она была, как ежик: зажатая, нагрубить легко могла. А сейчас она и улыбается часто, и радуется, и с сестрами у нее прекрасные отношения.
– То есть, чтобы не попасть в богадельню, нужно обязательно выходить замуж?
– У меня есть совершенно другой пример. И тоже, я считаю, необыкновенный. У нас была женщина, которую даже бабушкой не назовешь, потому что, несмотря на свой возраст, она выглядела как дама. Раньше она работала в Большом театре, в административной части. Вышла замуж, ее муж был скрипачом. У нее случился первый инсульт, второй, и вот она попала к нам. И у них с мужем была необыкновенная любовь, можно было фильм снимать об этой любви, как они с мужем общались, как он постоянно к ней приезжал.
– А почему он дома ее не оставил?
– У нее было очень тяжелое состояние. Она даже есть не могла, как полагается. И я считаю, что все было сделано правильно, потому что ее здесь очень любили, и муж постоянно с ней был. Он ее только на два месяца и пережил. Сказал: «Умерла Ксюша, и я скоро за ней». Они оба были верующие, христиане. Это было очень трогательно.
Еще у нас была старушка, родственники которой, наверное, немного обиделись на меня, что мы не оставили ее у себя. Но бабушка просто начала умирать от тоски, в прямом смысле этих слов. У нее несколько детей, она многодетная мать, много внуков. И вдруг человек оказывается в богадельне, и абсолютно этого не может понять, с этим смириться. Она не могла, и просто начала у нас здесь умирать. Она не смогла принять ни одну из наших сестер, и всю нашу жизнь здесь, и именно из-за того, что прекрасно осознавала, что у нее есть дети, которые, получается, от нее отказались.
Дети, когда мы все-таки попросили забрать ее домой, в какой-то степени обиделись на нас: другие то живут, а вы возвращаете. Но сестры просто не могли ухаживать за ней, потому что они видели, что человек умирает. А забрали ее домой и она ожила. Они сами мне начали говорить, что она взбодрилась, начала чуть ли не ходить у них.
Юрий Пущаев
24 июня 2013
Источник: "Милосердие.Ру"