Благовест-Инфо

От нас ушел Савва Ямщиков, реставратор всея Руси

Обычно он звонил в 9 утра и зачем-то говорил: "Гуля, это Савва..." Но я и так знала: день начнется с него. Ждала этого. Потому что хорошо, когда день начинается с Ямщикова: это значит, день не пропал. Ты непременно будешь вовлечена в орбиту спасения кого-то, например Георгия Василевича, директора Пушкинского заповедника, или даже целого города - Пскова или Суздаля.

Однажды позвонил и сказал:

- Прочитал твою заметку "Здесь был Вася". Низкий тебе поклон за Пушкарева. - Так не по-современному он любил выражаться, когда душа была настроена на лирический лад, когда был спокоен и расслаблен. - Таких, как Василий Алексеевич, еще долго не будет. Я бьюсь за то, чтоб на его родном Русском музее доску мемориальную повесили. Ведь все они кормятся плодами его труда - мыслимо ли: человек приобрел свыше 120 тысяч экспонатов! Уникальных икон XIII-XVIII веков - свыше пятисот, лучшее собрание авангарда! - Потом помолчал и добавил: - Гуль, когда помру, я бы хотел, чтоб некролог писала ты - поняла, да? В смысле: ну, мы договорились?! Поняла, говорю, но вы будете жить вечно.

Конечно, он ни на минуту не верил, что это может случиться в обозримом будущем. Такие занятые люди, борцы по сути своей, должны жить долго, а ему всего-то ничего - 70 стукнуло.

Мы с ним практически не разговаривали "за жизнь". Все разговоры были о деле. Близился юбилей Гоголя, и группа деятелей культуры инициировала письмо с предложением перенести памятник Гоголю работы Андреева на прежнее место, на Гоголевский бульвар. "Да как они не понимают, что памятник там погибнет из-за выхлопов. И потом он абсолютно на месте возле дома, где Гоголь жил последние годы, где сжег второй том "Мертвых душ" и где умер..." Потом пошла борьба за музей Гоголя. Если надо, он мог позвонить какому угодно начальству глубокой ночью или ранним утром..." Ему не нужно было представляться - это, мол, председатель Ассоциации реставраторов России вас беспокоит. Обычно человеку на том конце провода достаточно было услышать: "Савва Ямщиков..."

- Они Василевича хотят убить. Он только вышел из больницы, только стал приходить в себя после криза, а местные милицейские чиновники его каждый божий день на допросы тягают. Ну, ты понимаешь, да, каких либерастов это заказ? Василевич же земли пушкинские не дает продавать. Надо писать Медведеву. Только он может его спасти. Сейчас Распутину позвоню...

Он приводил в движение такие силы, что даже его друзья присвистывали от восхищения и изумления: "Ну, вы, Савва Васильевич, даете!". Любил говорить прямо даже самые нелицеприятные вещи. "Я с цифрами в руках докажу, что все средства вы разбазарили. Я вас посажу", - сказал он директору одного мемориального музея на важном заседании. И это были не просто эмоции, вырвавшиеся в запальчивости, он вслед за Жегловым считал, что вор должен сидеть в тюрьме.

Он был тщеславен, как ребенок, которому нужно, чтоб время от времени его гладили по голове. Когда к 70-летию сделала с ним интервью с говорящим названием "Савва Ямщиков - реставратор всея Руси", был польщен и этого не скрывал. Сказал, что еще покойный Саша Афанасьев из "Комсомолки" его так же хорошо понимал. Афанасьев, говорю, меня в "Комсомолку" и привел. Савва просиял: "Все хорошие люди должны держаться вместе". А насчет "реставратор всея Руси" - хотя и звучит пафосно, но это буквальная и абсолютная правда, потому что нет ни одного музея в России, где бы он ни побывал и ни произвел опись икон. Даже в Ясной Поляне описывал икону графа Толстого XIII века, которую тот хранил в своем заветном сундуке.

Мы все-таки раз поговорили "за жизнь". Совсем недавно. Он лежал в Бурденко, стояла жара, он ее плохо переносил. Договорились, что приду к нему в подвальчик их реставраторского особняка, он рядом с больницей.

- Там хорошо, прохладно. Будут еще Гаврюшкин (помощник губернатора Псковской области. - "Известия") и Василевич. Порежем огурчики с помидорчиками, выпьем минералки...

Под эту минералку он вспомнил, как год назад у него умер шофер Лев Палыч. Этот человек был ему близок, как пушкинский Савельич был близок Гриневу. Тогда Савва был поражен, как обыденно случилось - сидел человек рядом с ним в комнате и тихо умер, никто и опомниться не успел. И он подумал было, что пожелал бы себе такой вот смерти. А потом стал размышлять, и понял: не-е-т, без покаяния, без причащения... Потом ему вспомнился отец, который хоть и был неверующий, но бабушке и матери верить не запрещал. А в декабре 1941-го на него при тушении пожара обрушилось три тонны ледяной воды. И перед смертью этот коммунист и командир пожарного взвода вдруг попросил: крест в воду окуните и этой водой умойте.

Поздно вечером позвонил:

- В Абхазии Новоафонский монастырь начнут восстанавливать...

Напишем, говорю. Ты же знаешь, говорит расслабленно, как я тебя люблю. Знаю, говорю.

- Ну а уж 25 июля во Псков-то, надеюсь, приедешь? - тут же крепнет его поставленный голос. - Там же я акцию общероссийскую провожу "Все на возрождение историко-культурных святынь России"!

Не сомневайтесь, заверяю я.

16-го вечером звонит из Пскова. Язык заплетается.

- Бог меня все же любит, уберег-таки. Я из реанимации звоню. Ничего страшного, уже прооперировали, но наркоз еще не отошел. Ладно еще все случилось здесь, во Пскове. Тут Гаврюшкин. Сразу меня в больничку. Ты-то собираешься сюда?

18-го звонок Савве переадресовался Игорю Гаврюшкину. Тот успокоил, что дедушка бодр и весел, частушки поет. А наутро следующего дня пришла беда, откуда не ждали - отказал кардиостимулятор.

Савва мечтал, чтоб его похоронили в Тригорском, поближе к Пушкину. Любил эти места. Как только выдавались свободные деньки, ехал "к Василевичу". Эти места пушкинские - они настоящие, здесь жизнь обретает смысл, здесь человек постигает простые, казалось бы, истины. Что жизнь - прекрасная штука. Что во многом она борьба. За свое любимое дело, за свои идеалы, за своих друзей. Так жить - не напрасно жить.

Савва Васильевич, вы же знаете, как мы все вас любим...

Отпевание Саввы Ямщикова состоится во вторник, 21 июля, в Святогорском монастыре, похороны - в среду в Тригорском.

Гузель Агишева

20 июля 2009

Источник: "Известия"