Когда человек в очках скучным тоном заявил — «Сдавайтесь, или будете убиты» — у меня не осталось никаких сомнений: Красную мечеть разнесут в щепки.
С Первезом Мушаррафом — президентом Пакистана, мне повезло общаться три раза: генерал слов на ветер не бросает. Вскоре спецназовцы по трупам вошли в захваченное исламистами «культовое здание» в столице. Красная мечеть оправдала свое название — ее стены забрызганы кровью до потолка: официально сто убитых, неофициально — пятьсот. Полгода назад тысячи студентов из окрестных религиозных училищ решили, что у них есть свой шариатский суд. А те прохожие, которые ходят по «их» улицам, пусть тоже шариату живут — иначе будут бить палками. Терпение властей лопнуло, когда боевики стали похищать иностранцев — им было велено «не безобразничать». Те заперлись в мечети, и напрасно. Средняя зарплата в стране — в месяц, а рядовой солдат получает триста: армия за такие деньги порвет любого, кто против Мушаррафа. Что и произошло.
— Пакистан является ядерной державой, — заявил в интервью «АиФ» пакистанский политолог Мухаммед Ханиф. — Сейчас везде крик — ах, Иран через пять лет получит атомную бомбу, ах, у Северной Кореи она уже есть. А в Пакистане, который обладает ядерными ракетами, проамериканская власть президента держится только на штыках. Но американцам наплевать, они настолько увлеклись Ираном, что не замечают смертельной опасности. Между тем страшно подумать, если одно из покушений на Мушаррафа увенчается успехом, и ядерная кнопка окажется в руках исламских фанатиков. Иран тогда покажется Вашингтону детской песочницей. Ведь согласно социологическим опросам, самый популярный политик Пакистана — Усама бен Ладен.
На Мушаррафа трижды покушались террористы-камикадзе, недавно его самолет обстреляли ракетами. Ислам проталибского толка (его называют «бешеным») стремительно расползается по Пакистану, как раковая опухоль, подминая под себя целые районы. Какое «веселье» начнется в стране после того, как военные разделали под орех популярную мечеть вместе с сотнями радикалов, уже никто не спрашивает — и так ясно.
