Благовест-Инфо

«Творческое братотворение» в русском зарубежье

Историки провели дискуссию о судьбе православных братств в ХХ веке

Москва, 16 февраля, Благовест-инфо. «Человек человеку брат?» – онлайн-дискуссия на такую тему, посвященная истории православных братств в среде русской эмиграции, состоялась 12 февраля. Организаторы: Свято-Филаретовский православно-христианский институт (СФИ) и  Культурно-просветительский центр «Покровский остров» приурочили эту встречу ко Дню православных братств, который  отмечается в России 1 февраля.

Ведущий встречи, декан исторического факультета СФИ Константин Обозный напомнил, что православные братства как явление церковной и общественной жизни имели широкое распространение в дореволюционной России. Многие новые братства возникли в 1918 году в ответ на призыв патриарха Тихона о создании «духовных союзов». В 1930-е годы православные братства были разгромлены, а члены их отправлены в лагеря и ссылки, расстреляны. Братское движение получило продолжение в русской эмиграции. Изучение этого специфического опыта может  пригодиться сегодня, «когда на смену постсоветской разобщённости приходят разного рода новые союзы и объединения, опирающиеся как на исконно русскую традицию жить вместе, так и на модели европейских волонтёрских движений», полагают организаторы встречи. В Русском зарубежье братства, с одной стороны, выполняли задачу сохранения православных традиций, консолидации русских  изгнанников, не стремившихся к ассимиляции. С другой стороны, как отмечала мать Мария (Скобцова), в эмиграции православные оказались в беспрецедентных условиях свободы, не испытывали никакого вмешательства в церковную жизнь со стороны государства, и это способствовало созданию различных кружков, общин, братств, отметил Обозный.  

Андрей Кострюков, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Православного Свято-Тихоновского университета (ПСТГУ) считает, что в Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ) развитие братств было «очень вялым», оно так и не вышло «на должный уровень». Он обозначил острую проблему отношения церковной власти к братскому движению и привел только два примера. Первый связан с Константинопольским периодом и попыткой возобновить деятельность Свято-Владимирского братства, возникшего в Крыму. Эта попытка натолкнулась на бюрократическое сопротивление священноначалия в лице епископа Анастасия (Грибановского). Второй – так называемый «бунт мирян» в Сан-Франциско в начале 60-х гг., где образовалось братство, которое поддерживал архиепископ Иоанн (Максимович). Здесь, по словам историка, столкнулись две стратегии: первую – открытое миссионерское православие –  олицетворяло братство; за второй – хранить дореволюционное православие, вернуться к «Святой Руси» – стояло священноначалие. «Конфликт был большой», и разрешился он не в пользу братства. Причину подобных конфликтов историк видит не только в «косности» священноначалия, но и в традиционном недоверии к мирянской активности: «Начиная с 20-х гг. в РПЦЗ, боясь политиков, монархических кликуш, настаивали, что вся власть должна быть только у иерархов, что недопустимо участие мирян в соборах», – пояснил Кострюков.  

Владимир Черняев, кандидат исторических наук, доцент СФИ, говоря о братствах, поставил на первое место РСХД, «поскольку его деятельность охватила все зарубежье и движение до сих пор существует, оно способствовало предотвращению национализации русской эмиграции». На втором месте – монашеское братство прп. Иова Почаевского со своей типографией, которая обеспечивала церковной литературой всю зарубежную Россию. Третье место историк отвел обществу «Православное дело», созданному в Париже последователями Бердяева, его возглавила мать Мария (Скобцова). Он считает принципиальным вопрос о задачах и характере разных эмигрантских братств и обществ. Так, например, братство «Русская правда» было создано в 1921 г. по благословению митрополита Антония (Храповицкого) как военно-политическая антибольшевистская организация. А в РСХД входили люди с разными политическими позициями, но в целом движение объявляло себя аполитичным; его членов, помимо духовных и просветительских задач, «объединяло только противостояние большевистской идеологии с ее государственным атеизмом».

«Творческое братотворение» – так называл о. Сергий Булгаков «творческий всплеск в развитии братской жизни», который происходил в русском зарубежье под омофором митрополита Евлогия (Георгиевского). Об этом напомнила Наталья Ликвинцева, кандидат философских наук, научный сотрудник Дома русского зарубежья. По ее словам, митрополит Евлогий был «гениальный епископ: он последовательно проводил линию максимальной аполитичности при свободе молитвенной поддержки гонимой церкви в России», при этом доверяя инициативам мирян, поддерживая поиски новых форм братской жизни. Так возникали  разные структуры с разными задачами – просветительские, издательские, благотворительные, культурные и т.д.  «А были и такие, где на первый план выходили отношения внутри братства, вопросы единомыслия и единодушия, объединения на молитвенном уровне». Она привела примеры ряда известных православных объединений: братство св. Александра Невского при одноименном соборе в Париже; Свято-Фотиевское братство с его идеей создать Западное православие, основанное на опыте неразделенной Церкви; содружество прп. Албания и Сергия – тоже братское движение, которое, как и Православное братство в Западной Европе, объединяет общности разных юрисдикций; братство св.Софии, которое «объединяло цвет религиозно-философской мысли нашего зарубежья», и другие. Что касается РСХД, то его Ликвинцева считает «самым интересным братским движением»: в нем не было «жесткой канонической подчиненности, характерной именно для братств», а ячейками становились объединения разных форм.

 «Сама попытка объединить людей в общей молитве и братских отношениях – удивительная попытка», – сказала выступавшая и подчеркнула открытость многих братств, их готовность общаться с инославными, с представителями местного населения. Интересно, что в это же время, в 20-е гг., рождается ряд мирянских движений в Католической Церкви, заметила она.

Председатель РСХД Кирилл Соллогуб, доктор физико-математических наук, профессор университета Сорбонны, подтвердил, что разнообразие форм братской жизни – «это то, что характеризует нашу эмигрантскую жизнь». Разные структуры, разные формы служения – «для кого-то это знак неудач и слабости, а для других – обогащение, знак открытости», отметил он и подчеркнул необходимость дальнейшего изучения этой темы, исследования многих архивов.

В ходе беседы оказалось, что на первый план во многом вышла проблематика взаимоотношений архиерейской власти и братств, отметил ведущий К. Обозный. «В синодальный период, когда братства возникали снизу, им приходилось трудно. В начале советского периода ситуация изменилась: многие архиереи, не только патриарх Тихон, но и митрополит Петроградский Вениамин всячески поощряли братства и считали, что это самая главная поддержка для Православной Церкви. А пришло постсоветское время  – и как будто мы снова возвращаемся в синодальный период: не так много владык, которые на деле и серьезно поддерживают православные братства, чаще – равнодушие с их стороны, а бывает, что отношения складываются неблагоприятно для братств», – констатировал историк.

Его коллега В. Черняев отметил, что необходимо дальнейшее изучение опыта митрополита Евлогия, у которого «было понимание, что Церковь не может существовать только на вертикальных связях, необходимы горизонтальные». По его словам, в русском зарубежье братства стали «живой саморазвивающейся средой, благодаря которой Православная Церковь получила новых прихожан».

«Умение давать свободу и доверять» – это главный урок митрополит Евлогия в отношении мирян, считает Н. Ликвинцева. «ХХ век – это сплошной вызов и кризис для Церкви, и такие моменты требуют нового уровня ответственности. Одно из самых замечательных явлений братской жизни – принятие на себя ответственности за церковь, что невозможно без внутренней свободы. Если это умная иерархия, которая ищет новой творческой жизни в церкви, то тогда возникают новые отношения. Если же просто следование правилам, то получаются конфликты», – подытожила Ликвинцева.

Все участники согласились, что тема братской жизни в России и за рубежом по-прежнему актуальна сегодня, и именно поэтому надо продолжать ее изучение. В дискуссии приняли участие Юлия Балакшина, Александр Буров, Наталья Игнатович и другие.  Запись дискуссии историков о судьбе православных братств в русском зарубежье можно посмотреть на youtube-канале СФИ. 

Юлия Зайцева